У.Шекспир

Трагифарс

Постановка – Юрий Бутусов

Художник – Александр Шишкин

В ролях: Максим Аверин, Константин Райкин, Агриппина Стеклова, Денис Суханов, Марина Иванова, Тимофей Трибунцев, Яков Ломкин, Артем Осипов.

Роли - Король Эдвард IV, Герцог Кларенс, Герцогиня Йоркская

Премьера спектакля состоялась 26 февраля 2004г.

Продолжительность спектакля – 3 ч. 10 мин. с антрактом.

Самая мрачная из шекспировских хроник оказалась и самой сценичной из них, благодаря «абсурдисту с человеческим лицом» - питерскому режиссеру Юрию Бутусову, поставившему на сцене «Сатирикона» это странное действо. Даже при постановке пьесы великого Барда Бутусов не изменяет себе и представляет нам «Ричарда III» фантасмагорией, до жути нелепой детской площадкой, на которой злой коронованный ребенок играет в свои страшные игры…

Пресса о спектакле:

Представление Юрия Бутусова "Ричард III" как яркая фантазия, трагифарс крови и измен, который был бы смешон, если бы не так реалистичен.
"Ричард Ш" - это третья вершина-зарубка в ряду спектаклей театра, следующая за "Макбетом" и "Доходным местом". Бутусов ставит эту пьесу о вероломном герцоге, пропитавшую нацию кровью и лицемерием, как трагифарс. И делает это так убедительно, что нельзя представить себе эту пьесу сегодня в ином жанре. Вместе с художником Александром Шишкиным Бутусов представляет эту историю как карикатурную фантазию, как ярмарочные картинки Грима, как комикс, атмосфера которого смещает действие, монологи за пределы морали. Признание Ричарда: "совесть - удел трусов" звучит логично в его отважном вызове окружению.
Все убийства поставлены как великолепное зрелище, будь то убийство Кларенса, которого в танце забрызгивают красным вином из серебряных кубков, или убийство юных сыновей королевы Елизаветы, которых злодейски душат в блестящей сцене, начинающейся как идиллия детской игры и кончающейся как яростный ночной кошмар.
Максим Аверин, хорошо играющий сразу три роли, особенно заметен в роли герцогини Йоркской, матери Ричарда III. …Аверин ловко балансирует между пародией и искренностью, играя эту несчастную женщину, чья семья погублена ее неуправляемым и заблуждающимся сыном.
Какое удовольствие видеть спектакль, который можно поставить в ряд лучшего, что было за 15 прошлых лет.

Джон Фридман.
Хроника событий ,"Moscow times" 5-11 марта 2004г

Постановку питерского режиссера Юрия Бутусова назвали "трагифарсом": удивительно точное определение. О костюмах соответствующих эпохе, речи нет: во что только актеры не одеты! А декорации? Вместо дворцовых интерьеров на фоне грязно-белого задника грубо нарисована дверь… Реквизит - плоские черно-белые картонные фигуры, которые таскают с места на место.
Почти каждый актер играет по нескольку ролей: Максим Аверин, убитый в роли Кларенса, сразу же становится Эдуардом 1У, а когда погибает и Эдуард, выходит уже в виде королевы-матери.
Странное дело: злодейство героя Райкина вызывает ужас, замешанный на … восхищении и сочувствии. И гений со злодейством, по-пушкински несовместные, вдруг оказываются понятиями, очень близкими друг-другу. Как перебитые Ричардом родственники.

"Комсомольская правда" 11.03.2004

Кто видел Максима во время гастролей "Сатирикона" в Петербурге в "Ричарде III" (где он играет сразу три роли!) или в "Макбетте", не могли не заметить, как выделяется фееричное аверинское исполнение даже на фоне других сатириконовских актеров.

"Телевидение, радио Санкт-Петербурга" № 24 2004

Британские лорды и королевы носятся между гигантской арестантской койкой и гигантским столом. Выпиленный лобзиком фанерный зоопарк - медведи, волки и вестминстерские вороны - расставлен на планшете сцены, как на шахматной доске. И между ними Ричард, по идее - воплощенное злодейство, на деле насекомое, которое в финале прихлопнули подушкой.
Максим Аверин, сыгравший заодно и Ричардова брата-короля, и королеву … - прекрасен: двое убийц плещут на него из стаканов красное вино, подливая себе из графинов, покуда он не падает замертво.
Убийства в этом шоу особенно эффектны.

Елена Ковальская
"Афиша" 15-28.03.2004г.

Аверин в спектакле "отвечает" за семейную линию Ричарда, появляясь на сцене в образе Кларенса, Эдварда, а потом и их матери, герцогини Йоркской.
Первым на сцене появится Кларенс. Появится лишь для того, чтобы, приняв заверения Ричарда в любви, отправиться прямиком в Тауэр. А оттуда выхода уже не будет. В ночь перед своей смертью Кларенс видит ужасный сон, о котором рассказывает тюремщику. Рассказывает без УЖАСА, медленно и страшно, будто сам с собой, заново проживая страшный сон, забыть который не в силах. Осознавая, что в этом сне опустился на дно своей души, которую увидел "в таких ужасных пятнах, что их ничем не вывести" - в пятнах клятвопреступления и убийства. Как избавление приходит смерть в лице двух убийц, нанятых Ричардом. А потому глухим ко всем мольбам Кларенса. На его: "Покайтесь, Бог простит!" - последнюю надежду на спасение - звучит грубое: "Каются лишь трусы или бабы". "Не каются лишь дьяволы и звери," - шепчет Кларенс, покорно склоняясь перед убийцей… Яркими пятнами на сине-сером полотне спектакля остаются смерти братьев Ричарда, сыгранные Авериным. Кларенса убивают, поливая - не клюквенным соком - красным вином. Он мечется и затихает. Убийцы берут его за ноги и медленно тащат в кулисы.
В эту же самую минуту навстречу Ричарду из кулис выходит король Эдвард в длинной белой рубахе, совсем не величественный, больной и жалкий. О том, что это король, свидетельствует лишь корона на его голове, да и ту он сорвет с себя в ужасе, узнав от Ричарда о смерти Кларенса. Осознав, что его приказ обрек на гибель брата. "Великий Боже! Бедный, бедный Кларенс!" - только и успеет он простонать, схватит одеяло и поползет с ним на авансцену в последней попытке убежать… От себя? Второй раз Аверин умирает на сцене. Чтобы вновь воскреснуть на ней - теперь уже матерью Ричарда, герцогиней Йоркской.
"Ошметок бутафорской королевы", напоминание о былом величии, какое-то исстрадавшееся тело - непонятно уже какого пола, существо, которое живет с болью о том, что все лучшее уже прошло, и о том, что у нее есть такой ребенок - не обласканный, не "облизанный", творящий ужасы. Такой предстает перед зрителем герцогиня Йоркская в исполнении Аверина. В его игре нет пародии на женщину - образ герцогини не призван насмешить зрителя, он скорее трогателен. В первое свое появление на сцене во время ожидания аудиенции у больного короля Эдварда, герцогиня не произнесет ни единого слова, у нее одна, абсолютно пантомимная, "проходка" на втором плане, в глубине сцены, за ссорящимися Ричардом, Елизаветой и лордами. Но взгляд зрителя почему-то прикован именно к этому несуразному полупьяному существу в черном платье и с сигаретой в длинном мундштуке, медленно бредущему вдоль задника к непомерной величины столу…
Артист умеет сделать свою героиню и забавной, и трогательной одновременно, а в последней сцене разговора с Ричардом подняться и до трагизма. "Ты можешь ли хоть час припомнить, когда бы ты порадовал меня?" - говорит герцогиня, обнимая сына-убийцу - и говорит с такой болью, в ее глазах столько страдания, что вопрос, почему эта роль отдана актеру-мужчине, в этот момент просто не может придти на ум. В тихой смерти герцогини, в той покорности, с которой она умирает, есть нестерпимо пронзительная трагичность - ей не для чего больше жить, в момент, когда она была готова остановить сына, сказать ему, наконец, слова любви - разговора не получилось. Потому что Ричарду это УЖЕ не нужно.
Конечно, это испытание - в одном спектакле сыграть сразу несколько судеб, несколько ролей, причем идущих поочередности - сцена за сценой. Испытание на мастерство, на подвижность актерской психики, на способность мгновенно перестраиваться. Аверина отличает невероятная пластическая и интонационная выразительность - его Кларенс, Эдвард и герцогиня Йоркская Аверина настолько различны, что начинаешь невольно поддаваться обману и верить, что их играют разные люди.

Татьяна Печегина, театральный критик

О мой наивный, простодушный Кларенс!.." Измученная совестью, оклеветанная и отверженная миром - заблудшая душа... Кларенс за всю сцену так и не поднимется с колен. На коленях будет рассказывать свой кошмарный вещий сон, на коленях будет взывать к справедливости, на коленях будет молить о пощаде... Так и будет смотреть на тюремщика, на убийц - снизу вверх, как ребёнок!.. Максим Аверин отыгрывает своё имя сполна: все чувства, все эмоции - по максимуму, как-будто всего себя - до донышка, наизнанку! И опять всплывает тема "он мой брат!" (вспомним "Макбетта". в разговоре с ведьмами, помните? "Не говори так... Он мой друг. Мой брат! И он - порядочный человек!"). Кларенс, оглядываясь на свои преступления, говорит "Их делал я для брата моего!" так, словно это всё объясняет и оправдывает! Или - пассаж о Ричарде: "Нет!.. Меня он любит!"/ "Он сам приказ нам отдал Вас убить"/ "НЕ МОЖЕТ быть!". С поспешным и страстным ударением на "не может"! Словно убийца посягнул на какое-то божество!.. И ещё... Не знаю, Юрий Николаевич ли так задумал, Максим ли так играет, или почудилось мне... Как построена сама сцена убийства: Кларенс, приняв удар от одного из убийц - бросается к второму! Понимаете: он не ОТ удара бросается в сторону, а он бросается К тому, кто в данный момент не бьёт - ОН ЗА ПОМОЩЬЮ к нему бросается!.. И, получив очередной удар, бросается снова к первому!..
И ещё мне кажется, что Максим всякий раз ставит перед собой задачу: вопреки сюжету, на самом деле, во что бы то ни стало - убедить, упросить, уговорить убийц не убивать его! Ну вдруг! Вдруг на этот раз - упрошу! И я - вслед за ним - каждый раз, затаив дыхание, надеюсь до последнего: ну вдруг именно сегодня - УГОВОРИТ! И не будет этого страшного наплыва музыки, в такт которой на беззащитную белую рубашку будет наотмашь выплёскиваться рубиновое вино...

Герцогиня Йоркская. Словно раненная птица с изломанными крыльями, тонкая чёрная фигура вьётся вокруг королевы Елизаветы... Она - только что точно так же потерявшая двух сыновей, как никто чувствующая, что происходит сейчас с Елизаветой - словно заключает её в кольцо движений своих рук: поддержать, укрыть, обнять, прикосновением взять на себя хоть часть боли... И, опекая несчастную Елизавету, герцогиня еле слышно, полумолча-полувслух бормочет: "Вставай!", "Вот так... Вот так..." И вместе с залом, наблюдая эту сцену, плачет мстительная королева Маргарита...

Ирина Белоглазова
http://factum-dictum.livejournal.com

Пресса о спектакле: http://www.smotr.ru/2003/2003_scon_richard.htm

Фото Игоря Захаркина и ISRAland