Максим Аверин: «Все начинается с любви…» — не вздохи под луной, а жизнь

Максим Аверин – популярный российский театральный и киноактер приедет 17 и 18 апреля в Цюрих и Женеву, чтобы показать свой поэтический моноспектакль «Все начинается с любви…». Накануне встречи со зрителями Максим ответил по телефону на вопросы журнала schwingen.net.

Беседовали мы в субботу вечером. Артист только что вернулся с записи на телеканале «Культура». По тону разговора чувствовалось, что мой собеседник часто улыбался.

— Из интернета легко узнать, что Ваша кинокарьера началась в шесть лет. Помните свое первое впечатление от встречи с киномиром? Как это было?

Конечно, помню. Мой отец работал на «Мосфильме» художником-декоратором. Иногда он брал меня с собой на киностудию, так что киношная атмосфера для меня новинкой не была. Но настоящую «вакцинацию» кинематографом я получил в 1982 году. Александр Панкратов-Черный снимал в Махачкале кинофильм «Похождения графа Невзорова» по замечательной повести Алексея Толстого. Мы с мамой приехали к отцу в экспедицию. Я страшно гордился, что мне доверили роль «танцующего мальчика» в крошечном эпизоде. Запомнились старинные узкие мощеные улочки, горячее солнце южного города на берегу Каспийского моря.

img2

— Высшее театральное училище им. Б. В. Щукина в Москве Вы закончили с отличием в 1997-м. А на вступительных экзаменах какие стихи читали?

Я читал «Балладу о прокуренном вагоне».

— Напомните несколько строк?

Пожалуйста.

«…Как больно, милая, как странно,
Сроднясь в земле, сплетясь ветвями, —
Как больно, милая, как странно
Раздваиваться под пилой.
Не зарастет на сердце рана,
Прольется чистыми слезами,
Не зарастет на сердце рана —
Прольется пламенной смолой…»

Этот стих многие знают по ленте «Ирония судьбы, или С легким паром!», где его замечательно исполняют Андрей Мягков и Валентина Талызина. История создания баллады поразительна! Написал её поэт и переводчик Александр Кочетков в 1932 году. Чтобы отложить расставание с женой, 32-летний поэт сдал билет на поезд, который потом под Москвой попал в катастрофу. Баллада стала широко известна благодаря фильму Эльдара Рязанова уже после смерти Кочеткова. Я до сих пор читаю её со сцены.

— Побольше бы таких счастливых случайностей, лучше бы без катастроф. Что-то еще сохранили в репертуаре с тех лет?

На вступительных экзаменах я читал еще произведения Шукшина, Шекспира, «Гранатовый браслет» Куприна. Потом все вернулось ко мне в жизни. Все творчество Шукшина – это как рентген к пониманию характеров. Шекспир возвратился ко мне в спектаклях «Ромео и Джульетта», «Ричард III», «Король Лир», «Гамлет», «Отелло». В телесериале по произведениям Куприна я сыграл в 2014 году телеграфиста Желткова. Тогда же мною был записан романс Лоры Квинт «Гранатовый браслет».

— Поэзию каких авторов будете в Швейцарии читать? Что их объединяет?

На спектаклях в Цюрихе и Женеве я прочту стихи поэтов, которые мне близки. Они из разных эпох и были носителями разных идей. Владимир Высоцкий и Александр Вертинский, Давид Самойлов и Владимир Маяковский, Евгений Евтушенко и Роберт Рождественский. Спектакль «Все начинается с любви…» я сочинил сам и являюсь автором связующих монологов. Значит поэтов объединяет мое отношение к их творчеству. Принцип простой: скажи мне кто твой поэт, и я скажу кто ты.

— А Пушкина читаете?

Не в этом спектакле. Я читаю с оркестром его мистическую повесть-триллер «Пиковая дама» и не менее мистическую, но менее трагическую «Метель». Но это уже совсем другая история. Может быть мы когда-нибудь привезем и её в Швейцарию.

— А Вам какие стихи больше нравятся умные или красивые? О чем спектакль?

Я не делю стихи на умные и красивые. Спектакль о нашей суетной, стремительной жизни, когда из-за спешки мы перестаем замечать близких людей, то главное и важное, чем мы живем и дышим каждый день. Если хотите, это диалог со зрителем, но не интерактив вопрос-ответ, а интерактив сердец, если можно так выразиться. Премьера состоялась в 2012 году в Москве, мне тогда было 37. За годы «Все начинается с любви…» увидели зрители многих городов: от Калининграда до Владивостока, в Европе и Америке. Я меняюсь, и спектакль меняется вместе со мной и остается востребован зрителем.

— Лирический герой из стихов, которые читает Максим Аверин — он из какого пространства-времени? На какой луне обитает?

Он живет на земле, здесь и сейчас. А какой он — романтический герой, трудный, сложный, возвышенный, или же наоборот, разочаровавшийся, это, наверное, разные стороны моей жизни. Радости и горечи поджидают нас на каждом шагу, в жизни артиста, как и любого человека, есть успехи и провалы. Поэтому и спектакль не про «вздохи под луной», а о нашей жизни, которая одновременно прекрасна и сложна. 

Мне мой собственный опыт подсказывает, что гораздо сложнее в современном мире оставаться порядочным человеком, который настроен позитивно, созидает и смотрит в будущее с оптимизмом. Мне кажется, что озлобиться, стать мерзавцем и подлецом проще. Возможно, я ошибаюсь, не знаю.

— Вы работали с Людмилой Гурченко в её бенефисе «Марковна. Перезагрузка» на НТВ, в телевизионном шоу «Новогодняя ночь в деревне Глухарево». Знакомство с легендой советского экрана повлияло на Максима Аверина – человека и артиста?

Это была большая удача для меня. Талан Людмилы Марковны позволял воплощать ей комическое и трагическое по высшей шкале актерского мастерства. Судьба распорядилась так, что я её последний партнер. Я преклоняюсь перед талантом этой великой актрисы и часто вспоминаю о ней. Книгу Людмилы Гурченко «Аплодисменты» прочел еще в юности. Там очень искренне описаны блеск и нищета актерской профессии. Думаю, эта книга полезна каждому, кто хочет стать артистом. В моём спектакле есть эпизод, посвященный Людмиле Гурченко. 

Знаете, мне на судьбу грех жаловаться. Сразу после театрального училища я поступил в театр Константина Райкина «Сатирикон». Собственно, там, в этом театре, за восемнадцать лет я, наверное, и стал тем, кто я теперь есть. Я вообще ученик, учусь всю жизнь, для меня это и важно, и нужно. Просто я понимаю актерство, как профессию, в которой невозможно сказать — стоп, я всему научился. Поэтому учусь постоянно, у жизни, у партнеров. К счастью, мне везет на талантливых партнеров… особенно партнерш.

— Известна фраза худрука «Сатирикона» Константина Райкина: «Я очень добрый, но диктатор». Что здесь правда, а что не очень? 

Раз Константин Аркадьевич так сказал о себе, значит так оно и есть. Думаю, это абсолютно правильно, что лидер, который ведет за собой 150 человек, имеет яркий и сложный характер, совокупность таких качеств личности, которые и определяют его поведение, его взаимоотношения с людьми. Сомневаюсь, что успешный режиссер может быть добреньким. Нет. Талантливый лидер, создающий новое, должен быть разным – он умный, жесткий, добрый и виртуозно владеет методом «кнута и пряника». 

— Верный друг Меркуцио и коварный Эдмонд на сцене, в кино бандит Вовас и ведущий хирург «Склифа» Олег Брагин. Кто Вам ближе по духу – плохие или хорошие парни?

Я не делю моих «парней» на плохих и хороших. Любой человек всегда причина-следствие его поступков. В творчестве мне интересны не карикатуры, а глубокие персонажи со сложносочиненной историей, у которых в характере есть стержень. Неважно отрицательный или положительный – должен быть синтез разных качеств, которые мне интересно прочувствовать и сыграть. Разгадать ребус связи черт характера и образа жизни, поведения героя – вот что увлекает меня.

А что ближе лично мне: зло или добро? Смею надеяться, что я человек не злой.

— Вы воплотили более чем два десятка ролей на сцене и вдвое больше в кино. А какое амплуа Вас увлекает больше – актер театра или кино?

Театр и кино абсолютно разные профессии. Театральное искусство живет только на сцене, пока идет спектакль. Закончилось представление – уже не исправить, не отмотать назад. Поэтому, на мой взгляд, театр, это всегда искусство энергии, огромная работа души, где всё вживую – без дублей. Что ещё важно в театре – непосредственный контакт со зрителем. Зал чувствует энергию артиста, сопереживает ему и возникает то, что называют «великая сила искусства». За ней люди и ходят в театр.

А в кинематографе иначе, это искусство более интимное, все чувства, эмоции словно под микроскопом. Зато добиваясь нужного результата, можно многократно переснимать эпизоды. Но вот лента смонтирована – показана на фестивалях и пошла в широкий прокат. У киноактера прямого контакта во время просмотра фильма со зрителем нет. Эхо от кинематографа инерционно, оно достигает артиста с задержкой во времени, но такое эхо, обычно, и более масштабно, и длительно.

Мне интересен и театр, и кинематограф. Отсюда следует, что я разнорабочий.

— А где мы Вас увидим скоро? Что нового ожидать от творчества Максима Аверина?

Вы увидите меня скоро — 17 и 18 апреля в Цюрихе и Женеве — в спектакле «Все начинается с любви…»

Автор фотографий: Henriette Mielke
Текст: Марина Охримовская, https://schwingen.net/

Назад