Максим Аверин: Окропить сцену своей кровью - для меня хорошая примета...

Известный актер рассказал «Труду» о некоторых издержках профессии, сопряженных с травмами

Жизнерадостный, обаятельный, импульсивный, Максим Аверин сейчас необычайно востребован и в кино, и на телевидении. Но, несмотря на плотный график съемок, артист почти каждый вечер выходит на театральную сцену. И в антрепризных спектакл-ях, и прежде всего в постановках своего родного театра «Сатирикон», в котором Аверин служит уже 16 лет. Совсем недавно там состоялась премьера спектакля «Лондон Шоу» по пьесе Бернарда Шоу «Пигмалион», в котором Аверин сыграл главную роль.

— Максим, в спектакле «Лондон Шоу» ваш герой — профессор Хиггинс — необычайно подвижен: он прыгает с ногами на кресло, оттуда на диван, подтягивается на перекладине и только что не летает: Я впервые вижу на сцене столь спортивного ученого.

— Почему вы думаете, что профессор должен только сидеть и надувать щеки? Знаете, чем мне интересен Хиггинс? Тем, что он искрометный, яркий, живой: А если бы я не был подвижным, думаю, Константин Аркадьевич Райкин вряд ли взял бы меня в свой театр.

— Но при этом в театре вас преследуют травмы. В спектакле «Лев зимой» вы разбили себе голову, в «Макбете» — насквозь проткнули ногу мечом... Да вот только что при мне палец о стол поцарапали!

— Окропить сцену своей кровью — для меня хорошая примета. А в другие я не верю. Если текст пьесы выпадет из рук, никогда на него не сяду, мне это кажется глупостью.

— Хиггинс почти все время проводит в своей библиотеке, а у вас дома много книг?

— Очень. И сейчас я занимаюсь тем, что создаю свой кабинет, где все они наконец займут свои места. А то пока что у меня дома книги лежат повсюду — на полу, на обеденном столе...

— Как удается выкроить время для чтения при вашем, я бы сказала, перенасыщенном графике?

— Да очень просто: сел в самолет — достал книжку, едешь в поезде — делаешь то же самое. Правда, приходится с собой таскать тяжелые тома. Но к электронной книге никак не могу себя приучить: мне нравится сам момент перелистывания.

— В большом кабинете с книгами скорее представляешь себе режиссера, чем актера.

— Не могу с вами согласиться. Актер должен быть образованным и, скажем так, любопытствующим. Мне нравится артист, все время находящийся в поиске, недовольный собой: Вот сейчас я читаю письма Ван Гога к брату. И там художник все время высказывает мысль, что лучшая его картина впереди. Мне это настроение очень близко. Вчерашний успех меня не интересует, он эфемерен.

— Лето Максима Аверина предполагает отпуск?

— Отпуск? Я не очень понимаю, что это такое. Моя работа доставляет огромное удовольствие, чего мне от нее отдыхать-то?

Я человек подвижный. Недавно был в Екатеринбурге и Челябинске с антрепризой. Сегодня играю в «Сатириконе». На днях могу полететь к морю дня на три покупаться. А потом пересесть на другой самолет и отправиться в Киев. Там у меня новая роль — интересная, клевая, яркая: я играю собаку (в сериале «Чарли». — «Труд»). Кайф? Кайф! А если ты устал и собрался отдыхать, то надо иметь в виду, что тут же найдется кто-нибудь новый, молодой, который не устал и очень хочет играть.

Но я ведь занимаюсь лишь тем, чем мне интересно. Вот сейчас поступило предложение от Евгения Витальевича Миронова участвовать в постановке «Укрощение строптивой» в Театре наций вместе с Чулпан Хаматовой. График у меня действительно забит под завязку. Но как можно отказаться от такой замечательной пьесы, от такой партнерши? Я научился сокращать свой сон — спал сегодня часа четыре.

— Худрук «Сатирикона» Константин Аркадьевич Райкин легко вас отпускает поработать в других театрах?

— Но я его никогда не подвожу! И в антрепризах играю таких, за которые не стыдно.

— Какой вы, однако, неуязвимый.

— Да, так и есть! (Смеется.) Нет, вообще-то, конечно, я уязвим. Но, как говорила Людмила Марковна Гурченко, «сломать меня нельзя, убить — можно». Когда четко знаешь, чего ты хочешь от этой жизни, многое можно вытерпеть.

А когда усталость хватает за горло, я сажусь в машину и еду в какой-нибудь парк. Могу ходить там в тишине по аллеям час, полтора, два. Это для меня время отдыха и общения с самим с собой.

— Ну да, все парки такие безлюдные, Аверина там никто не узнает, поклонницы не устраивают засады в кустах...

— Аллеи я выбираю безлюдные. А поклонницы у меня замечательные: понимающие, сочувствующие. Они знают, когда меня можно трогать, а когда нет.

— А вас можно трогать?

— Ну да, я же такой трогательный!

— Все равно не верится, что абсолютно все фанаты обладают столь безукоризненным чувством такта.

— Нет, конечно, бывает и чрезмерная демонстрация любви, но я к этому с юмором отношусь. Еще Станиславский писал: «Какой смысл на сцене творить иллюзию, а в жизни ее разрушать?» Знаете, мне было бы стыдно, если б люди стали говорить: «А на сцене-то (или в кино) Аверин намного лучше, чем в жизни».

Вот я вам лучше расскажу о приятных моментах общения с поклонниками. Когда, например, идет мне навстречу человек грустный, а потом увидит меня, узнает и улыбнется. Такие моменты для меня — высшая награда. Или когда поклонники, видевшие меня только в кино, приходят на мои спектакли — и влюбляются в театр. А потом пишут на спектакли такие рецензии, какие критикам и не снились.

— Не любите критиков?

— Я, конечно, читаю в газетах рецензии на спектакли. Но, к сожалению, не все пишущие сейчас люди осознают, что словом можно убить. Мне что, я уже тертый калач, а вот каково молодым актерам? Помню, про меня самого когда-то давно написали: «Помесь Евгения Миронова и Джима Керри». И ведь с хорошими актерами сравнили, но какое ужасное слово «помесь»...

— А вы, я знаю, трепетно относитесь к словам, любите поэзию...

— Да, и горжусь тем, что недавно открывал на телеканале «Пятница» проект «Живые стихи», где популярные актеры читают поэзию. Кстати, заметьте, что ни на одном другом телеканале (кроме, конечно, «Культуры») никто до сих пор не читал стихов. Думаете, они людям не интересны? Да неправда! У меня есть моноспектакль «Все начинается с любви», где я читаю только поэзию. И я слышу, какая наступает пронзительная тишина, когда люди слушают строки Бродского, Пастернака, Вертинского, Высоцкого, Давида Самойлова: А ведь в зале сидит около тысячи зрителей.

— Я знаю, вы сейчас с Лорой Квинт записываете собственный диск...

— Да. И там есть замечательная песня на стихи Роберта Рождественского: «Живу, как хочу, — / светло и легко. / Живу, как лечу, — / высоко-высоко». Мне кажется, что эти строки написаны про меня!

Наше досье

Максим Викторович Аверин родился 26 ноября 1975 года в Москве. Его отец работал художником-декоратором на «Мосфильме». В шесть лет Максим дебютировал в эпизодической роли в фильме «Похождения графа Невзорова». В девять лет он был занят в одном из спектаклей Театра миниатюр и посещал театральную студию при Доме кино. В 1997 году окончил Высшее театральное училище им. Б.В. Щукина и был принят в театр «Сатирикон», где работает до сих пор. Аверин снимается в кино и на телевидении, играет в антрепризе. Среди его наград премии «Триумф», «Чайка», ТЭФИ.

Назад