|
Сейчас он снимается
сразу в нескольких фильмах - "Место под солнцем", "Город
без солнца" и "Карусель". Есть, видимо, некая закономерная
связь между обилием "солнца" в названиях картин и тем, что сам
Максим - очень солнечный, открытый человек с мальчишеской
улыбкой и
лукавинкой в глазах…
- Вам близок Ваш герой?
- По характеру - да. Я, как и он,
открытый человек.
- Ваша первая большая роль
в кино была в фильме "Любовь зла…
- Да, в комедии питерского
режиссера Владимира Зайкина Володя - человек с большим чувством
юмора, с
ним очень легко работать. Он долго искал исполнителя главной
роли. Пришел
в театр, увидел мою фотографию и решил меня попробовать. Было
много
разных обстоятельств, из-за которых мы никак не могли
встретиться. И все-таки
в один прекрасный момент мне сказали, что утвержден на главную
роль.
- А как Вы стали
сниматься у Абдрашитова в "Магнитных бурях"?
- Артистка из нашего театра
пробовалась на одну из ролей в этом же фильме, и когда ассистент
по
актерам спросила ее, что можно посмотреть в "Сатириконе",
нового, она сказала, что недавно была премьера "Макбетта". Та
посмотрела спектакль - и меня пригласили к Абдрашитову на пробы.
Но я не
мог вырваться из театра, был очень занят. Но когда все-таки
встретился с
Вадимом Юсуповичем, он произвел на меня необыкновенное
впечатление. Он
рассказывало том, что хочет снимать, показывал фотографии мест
будущих
съемок… Потом я узнал, что до меня он провел огромный кастинг,
чуть ли не
сто артистов пробовались на эту роль… И пока перед моим носом не
ударила
хлопушка, мне не верилось, что сниматься буду именно я. Я теперь
на
многое смотрю через призму тех съемок у Абдрашитова: он задал
высокую
планку. Он научил меня работать в кино, понимать кино. Вообще
актер -
профессия зависимая: если нет режиссера, то очень тяжело хорошо
сделать
роль.
- Как он учил?
- Все имело значение: как он
работал на площадке, как общался с актерами, - он ни разу не
повысил
голос, а это большая редкость. Не ощущалось внедрения в себя,
все было
легко. Когда я посмотрел на озвучании картину, у меня было
ощущение, что
там снимался другой человек.
- Вас изменила эта роль?
- Любая роль, если ты ее через
себя не пропускаешь, если внутри не сжигаешь нервные клетки,
никому не
нужна. После этой картины я, наверное, стал более взрослым. Стал
больше
предъявлять к себе требований. Вообще, я не разделяю кино, сцену
и личную
жизнь.
- Где Вы сейчас
снимаетесь?
- В фильме Вячеслава Никифорова
"Карусель". В фильме "Место под солнцем" режиссера
Али Хамраева мою жену играет Анастасия Волочкова. У меня вообще
необыкновенные партнерши. Вика Толстоганова - в "Магнитных
бурях", Лена Дробышева - в "Огнеборцах". И, конечно, Граня
Стеклова - моя самая главная партнерша, мы большие друзья в
жизни. На
сцене понимаем друг друга даже без взгляда, существуем на
биопроводниках.
Я ее называю " мое рыжее счастье". На самом деле, это очень
большая редкость, когда можешь быть на сто процентов уверен в
партнере. Я
думаю, что в нашей работе очень многое зависит от того, кто
рядом.
Помните, как сказала Раневская: "Как вы можете играть с этими
партнерами? От них даже насморком нельзя заразиться". Ног, слава
Богу, мне везло. Чего стоит Константин Аркадьевич Райкин! Он
прекрасный
мастер! Меня восхищает его трудоспособность и отношение к
профессии…
…Сейчас понимаю, что все происходит
вовремя. Я пришел в театр, когда мне было 21, сейчас мне 28, и
за эти 7
лет столько всего происходило! Было время, когда я сам себе
напоминал
консервную банку: вроде бы тебя и не открывают, лежишь в масле и
теряешь
натуральный вкус. Я пришел к Константину Аркадьевичу и сказал,
что
вынужден уйти. Но, к счастью, он меня тогда не отпустил. Он
сказал:
"Подожди! Все будет".
- В спектакле
"Ричард III" Юрия Бутусова Вы блистательно сыграли сразу три
роли (герцог Кларенс, король Эдвард IV, герцогиня Йоркская).
Тяжело было
работать?
- Это очень сложный, но и безумно
интересный спектакль. От самой пьесы идет мощная энергетика.
Необыкновенно красивый шекспировский текст… Все три мои роли
разные.
Уходишь одним человеком со сцены, через секунду приходишь
другим. Почти
перед самой премьерой во время репетиции сцены смерти короля я
напоролся
на бокал, мне накладывали швы. И ровно через месяц в сцене
убийства
Кларенса у меня в руке разрывается хрустальный бокал, вся сцена в
крови,
а там нет времени на то, чтобы прикладывать перекись - там все
рассчитано
по шагам. Так что всякое было. Я безумно счастлив, что такой
мастер как
Юрий Бутусов, был в моей жизни. Он может перевернуть тебя с ног
на
голову, но ты дойдешь до сути.
Еще не могу не сказать про невероятно
интересную работу с режиссером Кириллом Серебренниковым -
спектакль
"И. О."…
- Во время репетиций Вы
часто спорите с режиссером, высказываете свою точку зрения?
- А как же! Ты же не просто
исполнитель. Только когда ты сам включаешься, тогда будет толк.
Мы вместе
сочиняем спектакль, фильм. Вдыхаем жизнь в роль. Мне
неинтересно, когда
мне говорят: "Встань сюда", я и в кино этого не люблю. Мне
неинтересно, когда гладко и сладко.
- А после спектакля какие
ощущения?
- Если хороший спектакль, то
ощущение полета, а если плохой, то бессонная ночь гарантирована.
Но утром
встаешь и понимаешь - все в прошлом, надо идти дальше. И не надо
бояться
ошибок.
- Театр - это дом?
- Это не дом, это храм. На сцене
можешь быть более искренним, чем в жизни. Там ты не можешь
смалодушничать…
- Боитесь
невостребованности?
- Наверное, надо быть готовым у
этому. Но, главное, найти в себе силы жить дальше. Есть очень
многое,
ради чего надо жить, именно надо: семья, дети, мама. Когда ты
чувствуешь
ответственность за близких, знаешь, что у тебя есть родители,
дети,
вырабатывается инстинкт самосохранения…
- У Вас есть дети?
- Нет, но я безумно хочу детей…
Деревья я уже сажал, дом обязательно построю, но самое главное -
это
дети.
- Влюбчивый?
- Очень! Я всегда в состоянии
влюбленности. А как же, если не влюблен? Навыдумываешь чего нет
на самом
деле. Пишешь письма, которые не отправляешь… Помните фразу:
"Ошибиться в любви лучше, чем ошибиться в отсутствии ее"…
- А что Вы делаете, когда
Вам плохо?
- Не сижу и не страдаю. У меня
есть несколько мест, где я могу "перемалывать" неприятности.
Одно из таких - моя спортивная машина, в которую я сажусь и
долго не
выхожу из нее. Гоняюсь по Москве, включаю громко музыку - у меня
большая
фонотека. Ну и, конечно, близкие люди: когда видишь маму, папу,
друзей,
свою любовь - они тебя восстанавливают, поддерживают даже не
разговорами,
а самим своим существованием. Моя мамочка для меня очень большой
пример,
и она меня научила одной очень важной вещи. Она мне сказала:
"Сынок,
никогда не надо показывать людям, что с тобой происходит. Если
тебе
грустно, это никому не интересно. Близкий и так увидит, и не
будет
расспрашивать".
- Но это слова очень
сильного человека…
- А она и есть очень сильный
человек. Моя мамочка очень красивая, открытая, простая женщина. И
для
меня, наверное, самое страшное увидеть, как она плачет.
- А как Вас воспитывали?
- Мама работала на двух или трех
работах. Ночью шила. Папа у меня художник и мог годами пропадать
в
киноэкспедициях. Но я не был обделен любовью и нежностью… Меня
воспитывала женщина, горячо мною любимый человек, я называл ее
бабушкой.
Ее, к сожалению, уже нет в живых… Папа безумно дорожит книгами, и
очень
рано приучил меня к чтению. У нас была очень маленькая квартира,
в
которой мы жили вчетвером, но в ней всегда было много книг. Нас с
братом
воспитывали самостоятельными людьми. Это и есть воспитание:
когда ты
падаешь, и к тебе не бегут навстречу: "Ой, дай подую", а
говорят: "Ты - пацан, вставай, иди!"
- В жизни любите поиграть?
- Пошалить люблю. А играть нет.
Пусть играют дети.
- А Вам нравится свой
возраст?
- Конечно, но я очень жду, когда
мне исполнится 40 лет. Мне кажется, что именно тогда я достигну
гармонии.
Я все время испытываю какой-то дисбаланс между душой и телом.
Ноги несут
в одно место, головой я в другом, а сердце… В общем, душа болит,
а сердце
плачет. Я иногда думаю: "Как же ты мог?". А потом: "Ай,
ладно, мог" (смеется).
Татьяна Болотовская
"ТВ, радио - Санкт - Петербург", июнь 2004
Назад
|
